Наследие исполинов - Страница 15

— Эй, мальчики, хватит спорить, — вмешалась Гурма. — Я, конечно, не специалист по охране, но не думаю, чтобы телохранитель мог себе позволить в течение полета большую часть времени проводить в каюте, взаперти, в то время как его подопечный вовсю разгуливает по лайнеру, не вылезает из баров и часами просиживает перед игровыми автоматами в компании, в общем, далеко не безупречных типов.

Скотч подумал, мысленно согласился и вздохнул:

— Ладно, убедила. С выводами спешить не станем, но возьмем на заметку. Безопасникам, говоришь, про этого Санта-Клауса ты уже сообщила?

— Про Нути-Нагути? Да, сообщила.

— Кому конкретно?

— Нашему корабельному представителю. В присутствии капитана лайнера.

— Это хорошо! — похвалил Валти и обратился к Скотчу: — Можем не дергаться, если что, сверху на тебя моментально выйдут.

Скотч знал, что однажды Валти имел честь вляпаться в довольно мутную и запутанную историю с соглядатаями-нелегалами из доминанты Тсурры и какое-то время тесно сотрудничал с земной контрразведкой.

— Да я и не дергаюсь особо… — пожал плечами Скотч. — Давай дальше, Гурмочка.

Психологиня, машинально поправив прическу, вновь углубилась в анализ:

— Денис Воронцов, тридцать локальных, подданный и житель Офелии. Этот, братцы, просто беда. Заносчивый, резкий, самовлюбленный и самоуверенный… в общем, именно то, что называют «пальцы врастопырку». Тащит с собой уйму снаряжения, все безумно дорогое и, на мой взгляд, довольно бестолковое. Склонен всех поучать, а если не внимают — принуждать к учению силой. Во время полета дважды сцепился с Цубербюллером, в принципе — оба раза вничью. Однажды наехал на Подоляна, тот сразу дал задний ход и занял подчиненное положение. Неоднократно пытался задеть Семенова, но Семенов просто глыба! Остался ко всем выпадам равнодушен и не ответил ничем. Последние дни у Воронцова, мне кажется, сформировалась идея фикс Семенова все-таки достать.

— Блин, — искренне огорчился Скотч. — Значит, понтарь… Только сегодня пил за то, чтоб в группе понтарей не оказалось…

— Они всегда находятся. Скотче, — философски заметил Валти. — Не переживай, обломаем в лучшем виде! Макнем пару раз в болото, выпустим виверне в клешни или к сольпугоиду на свидание сосватаем. Обломается как шелковый, зуб даю!

Зуб Валти дорогого стоил.

— Будем надеяться… — буркнул Скотч. — Поехали дальше, солнце мое…

От «солнца» Гурма Бхаго расцвела пуще прежнего. Красивая женщина всегда способна стать еще чуточку красивее.

— Валентина Хилько, подданство Вануаты. Вануата — монодомен, единственная планета в системе, знаете ведь?

— Знаем, — кивнул Валти.

Скотч промолчал. О существовании владения Вануата в доминанте Земли он впервые узнал из списка туристов на этот маршрут, то есть четыре дня назад.

— Возраст — тридцать два солнечных цикла Вануаты; примерно тридцать два — тридцать три локальных года. Очень видная и очень спортивная дама, — продолжала Гурма, ревниво зыркнув на Скотча (тот моментально оживился, словно кот при виде сметаны). — Это та шатеночка с короткой стрижкой, ты на нее все время пялился во время тронной речи, Вадим. Я как-то наблюдала за ней в гимнастическом зале — уверяю, что, если придется взбираться на скалу по канату, ничья помощь ей не потребуется. Натура, насколько я поняла, скорее интровертная, чем экстравертная, и, ручаюсь, у нее сейчас трудный период в жизни. «Экзотик-тур» для нее — возможность забыться и развеяться, Из подавленного состояния не выходила весь рейс. Но слез и истерик не было.

Гурма умолкла, выжидательно глядя на Скотча, тот демонстративно молчал, уставившись в записи.

— Понятно, — ответил за Скотча напарник. — Продолжай, продолжай…

Психологиня приложилась к чашечке с уклу и вновь взялась за терминал:

— Орнела и Фаусто Аркути, сестра и брат. Двадцать два локальных и неполных шестнадцать, подданство орбитальной станции Гелиотроп. Поездку на «Экзотик-тур» получили в подарок от родителей: Орнела недавно с блеском окончила университет в Хельсинки, а Фаусто успешно поступил туда. Орнела — хорошенькая вертихвостка, немного ветреная, но умненькая и не развязная. Все мужики в полете напропалую к ней клеились, не исключая команду лайнера. Не хочу ничего плохого сказать, но иногда небезуспешно. О парне тоже плохого ничего не скажешь: в меру увлекающийся, в меру желающий подвигов. В меру пил, сестре не мешал. Боготворит Цубербюллера, хохочет вместе с Подоляном и терпеть не может Воронцова…

— Достаточно, — делая очередную отметку, прервал Скотч.

— И последняя участница, — заглянув в записи, объявила Гурма. — Патрис Дюэль, двадцать семь локальных, подданство Офелии, зарегистрирована на Лазурном Шепоте. Это хрупкая грустная брюнетка, на которую ты тоже пялился, Вадим…

— Чего ж не пялиться, — нейтрально прокомментировал Скотч. — Красивые женщины стоят того, чтоб на них пялиться. Я и на тебя пялюсь, Гурма.

— Не обращай внимания, деваха, Скотч всегда был кобелем, — фыркнул Валти и хохотнул: — Хе-хе! И песик у него такой же был — даже за кошкунами гонялся! Плохо кончил в итоге…

— Ну вот, — обиделся Скотч. — Собственные подчиненные кобелем обзывают. Ну как можно работать в таких условиях, а, Гурмочка?

— Я продолжу? — Психологиня даже не собиралась прятать веселье, но и о деле не забывала. — Патрис — журналистка. Собирает материал для какой-то книги. В силу профессии успела побывать во всяческих передрягах по всей обитаемой части галактики и даже в ненаселенных секторах. Папа ее — какая-то шишка в содружестве Франции-семь и Новейшей Каледонии, а мама — дочь президента Амазонки. В общем, девочка с детства вращается в высшем свете, но нисколько этим не кичится. По-моему, с ней у вас тоже не будет проблем.